|
|
|
|
PSYMOCT.COM «БУДЕТ ТЕБЕ СЫН ВТОРОЙ
(ДРУГОЙ). ИДИ...» Я видел такой сон
…. Акира
Курасава Авраам
принес в жертву своего единственного сына Исаака от законной супруги своей
Сарры. Была ночь, был день – этого он не помнил. Помнил только, что стоял он
на горе, названной после Иегова-ире, что означает «Господь усмотрит», а под
ногами его, на связке специально подготовленных дров лежал сын его
единокровный, его наследник и надежда, которую он приносит сейчас в жертву. Кому? Самому
себе. Ибо
не мог больше терпеть Аврам, глава большого и плодоносящего пленени, что сын
его, рожденный на девяностом десятке лет страдавшей всю жизнь от бесплодия
Сарой, страдает расслаблением. А,
значит, и потомки его тоже будут страдать этой по наследству передающейся
болезнью. И
что того, что был дан ему обед самим Господом, что до того, что старая Сара
души не чаяла в своем единственном (таком счастливом - больше уже не
будет!) сыне. Аврам
страдал. Ночью
он ворочался в своей постели, и его благоверная, думая, что его мучают кошмары,
давала ему отвар специальных трав, чтобы успокоить его. Но
как было ему успокаиваться, если с каждым поднятием головы поутру он видел
перекошенное безумием лицо своего единственного наследника?.. «Взять
бы его, да как в старину бывало, - говорил внутри его какой-то коварный
голос, - да принести первородного в жертву. Как в старину и бывало! Что ты ждешь, Аврам?!
Ты ли это, который умеет рубить с плеча, которому всё ни по чём!! Иди и убей
его!!». Долго
ли так продолжалось, коротко, только взмолился к Богу своему Авраам, прося
снисхождения. И
услышал его молитву Господь. «Будет
тебе второй (другой) сын. Иди и убей этого. Иди». -
Ппп-па-па! -
Что тебе? - раздраженно
отвечал он на восторги сына. Заячья губа того так и прыгала у него перед
глазами. «Убить!! Убить прямо сейчас! Вон на том холме!!» - внутренний голос
теперь ни на минуту не оставлял его. Но
Господь, приказавший ему искать подходящий холм молчал уже три дня. И
послушный данной клятве Авраам шел и шел всё вперед и вперед, для дни и
считая ночи, которые он не спал ночи напролет. И
вот наконец этот день (конца его мучений) настал. Был
голос к Аврааму. И он взошел на указанный холм, связал своего безропотного
сына, очевидно, решившего, что папа играет с ним в какую-то новую игру, и
достал специальный ритуальный нож. -
Ппп-па-па! -
Чего тебе?? - уже не в силах сдержать свою нарастающую ярость
закричал Аврам. -
Ири, ири (смотри, смотри!). -
Куда смотреть?! Черт бы тебя подери!!! -
'он у стах – аъец!! -
Чеего? -
...у стах – аъец!! Только
долготерпеливая Сарра могла понять его кривляние и коверкание слов. Аврам
оглянулся, и вдруг, действительно, увидел, что в кустах запутался маленький
барашек. «Его, что ли принести в жертву?» - быстро пронеслось в его голову.
«А зачем?? Чтобы завтра опять видеть эту дебильную рожу перед собой, как
укор... укор чему?? Ему, великому Аврааму, которому Господом обетованы многие
земли, и от которого должны произойти многие племена...». Ритуальный
нож яростно сжался в его руке. «Убить
прямо сейчас!! И конца... А потом принести еще и этого барашка в жертву
Господу...» - голос не отставал. - Прямо сейчас!». Он
растянул в дикой улыбке своё лицо, и стал чем-то очень похож на своего сына. Тот
удивленно взглянув на отца, и вдруг яростный вой разнесся по окрестности:
бедный мальчик понял, что папа не привел его играть, а просто сейчас убьет
его, как он убивал раньше козочек и овечек. -
Ппппппп-ап-па! Ниииизя! Ппапаа, низяяяя! - но его коревкание только
ускорили его казнь. Уже не сомневающийся Аврам тихо поднял свой нож (ваджру),
набрал воздуху в грудь, чтобы ударить поточнее и не добивать потом урода еще
раз, и... «Иииии????». И
губ корчившегосяч от страха ребенка пошла уже пузыращаяся пена. Он тщетно бил
ногами, даже уже не орал, а хрипел, а отец всё никак не мог упустить свою
руку на дитя поздней страсти. «???????».
-
ът-н-ъ-д-ъ-ж-ш-ъ-ш-ъ-ш,
- уже начал отторгать остатками
утренний пищи его сынок, а правоверный Авраам всё никак не мог опустить свой
нож. «Ты
что??» - и что-то еще такое же гудело в его ушах, но он ничего не слышал, не чувствовал...
Он просто стоял с поднятым ножом и... «И???»
Слабак!!». «Но
это же сын мой. Плоть от плоти моя! Не могу». И
Аврам опустил свой нож. Он
не мог исполнить волю небес. Он
не мог стать родоначальником новых народов и владельцем новых земель,
обетованных ему Господом. Он
не мог убить своего сына. Он
так и остался простым Аврамом, пастухом овец и баранов. Он
нарушил Завет. И
тогда услышал Авраам голос с небес. -
Авраам! -
Вот я. И
дальше уже по тексту Святого Писания. Господь,
действительно, всеведущ и, «усмотрит» сердце любого из нас. Три
дня и три ночи обратного пути Аврам не помнил, как пронеслись. И
только счастливые глаза его жены Сарры привели его в чувство. -
Что случилось?! -
Ты это о чём?! -
Что стало с нашим сыном Исааком? -
А что с ним могло стать, пока он со мной? -
Он же говорит!!! -
Что? -
Он же стал хорошо говорить!!! Ты, наверное, принес жертву Творцу, и
наш сын заговорил (!!!). О чудо! О сила Господа безмерна!! Алиллуйя!! Аврам
посмотрел на сына, который счастливо улыбался с груди своей матери, и ничего
не понял. Куда
исчезла заячья губа?! Куда
подевался вечно приводившей его в ярость идиотский смех кретина? Перед
ним стоял полностью кошерный человек, который, к тому же еще, был его
первородным сыном. Продолжателем его рода. -
Что с тобой, сынок? -
А что такое, папа? -
Это ты... (????). -
Совсем наш отец рехнулся от счастья!! Да посмотри же ты на нашего
Исаака!! Красавчик какой стал!!! Любо-дорого на него теперь посмотреть!!!
Любая девушка теперь за него пойдет с удовольствием и радостью. Ну, ладно,
что же мы здесь стоим, пока мне и честь знать – мужчины не кормлены. Не
поены!! Сарра
ударила в ладоши, и прибежавшие служанки, до того что-то там такое
перешептывающиеся за шатром, бегом побежали услужить своему нового (такому
красивому!!) господину. -
А ну, живо-живо!! И без
ваших этих штучек!! - Сарра уже вошла в роль хранительницы очага. И
только бедный Аврам всё никак не мог прийти в себя от этого удара. Обетование
случилось, но как же так(!!!). Ведь он точно помнил, что не смог сам принести
в жертву сына-дебила. Он стоял над этим воющим, которым был его сыном, и не
мог заставить себя поднять на него нож. Это он, который... и т.д. И
вот теперь – куда подевался его прежний сын? Может
это его подменили где-то в пути сердобольные слуги. Украли для своего
господина какого-то паренька у кочевого племени, договорились с ним, чтобы он
сказал, что он – сын его и Сары, а сами потихоньку убили и закопали в степи
того, прежнего, убогого. -
Ну, что ты стоишь, старик, иди в дом!! Ничего
не ведающая Сарра так и светилась от счастья. А
он?! Что
оставалось делать ему, который так и не смог исполнить волю Господа Своего?! И
труп сына которого где-то лежит сейчас в степи. Его кости гложат волки. -
Ты куда, старик??? -
Я – сейчас!!! - Аврам бросился было назад, чтобы найти останки его
сына, и привести их в родовую усыпальницу, но... опять не смог. Что-то
сердце его скрутило. Он
охнул, осел на землю. -
Ты что, Аврам? - по-прежнему еще, когда сильно испугается или
растеряется, назвала его верная Сара. - Что с тобой??! Ты устал!! А
рядом с ней стоял подметный сын и... улыбался во весь свой огромный рот. -
Нет. Ничего. Этой сейчас пройдет. - Он строго взглянул на лжесынка,
мол, сколько тебе не претворяться, а я уж да знаю. Что случилось на той горе. «Так
и запиши!». -
Что?? Что ты говоришь?! - заботливая Сара склонилась над ним. -
Это не [наш] сын. - Прохрипели его уста. - Наш сын – другой. -
Конечно. Стал другой. Иди, старый, давай, поспи. Прийди в себя. Я тут
тебе... - и Сарра бережно отвела вяло сопротивляющегося мужа в их шатер, и
уложила на постель. -
Спи. А я... Но
Аврам уже не слышал её. Переживания
последних дней так обессилили его, что он, едва его голова коснулась подушки,
буквально улетел в сон. И снился сон Авраму. Ангел
спускается к нему с небес и запечатывает его уста. «Why?»
- почему-то на каком-то иностранном языке говорит ему (с закрытыми устами!!)
Аврам. -
Дан тебе сын другой. Его прими. И люби. И
Аврам дал новую клятву. Пуще прежней. А сын его – Исаак продолжил его род. Вот
такой вот текст. В Крещение две тысячи восьмого года от Рождества Христова. Пушкин-Грилленкопф Ю.А. |
|
|
|
|