|
|
|
|
|
|
PSYMOCT.COM WEB-Нас-Ель-Ница? Way not…
чтоб не помышлять мне о
девице» (Иов, 31:1). Выпал первый благонадежный
снег. Всё замело – белым-бело. Снег на юге – это очень хорошо, спокойно. Даже
холодный ветер и тот не может развенчать это наслаждение белым покрывалом. (Знаю, что
банально, но факт). «Новый мир» №6 всё не отпускает. Даже сподобил на нечто,
напоминающее стихи (хотя, может быть в этом виноват и «Закрытый
показ» с японским аниме «Призрак в достехах» с его эстетикой мертвого (разорванного кибертела), тела, мусора,
спама и т.д. Хотя в основе – строчки из Дм. Быкова (рецензия И. Роднянской): «Ветер носит клочья дыма, бьется в
окна, гнет кусты. Носит пачку с маркой «Прима» и газетные листы…». Яппи, литературный, конечно
– это Дм. Быков, быстропишуший, шуршащий, «ша!» (А это уже из к/ф
«Ликвидация»!). Вот кто-то на рассказах
Линоры Горалик начал надписывать свои sic! и:
рассказ «На следующей» переименовал в «Закон подлости», поставил птичку под
фразой «…тот
стоял на коленях посреди вчерашней газеты и бился головой о чью-то
фотографию, прямо о щеку – бум!бум!», «Ну, хорошо
было повидаться. Прекрасно выглядишь, как всегда» и т.д. дальше не стал смотреть, тем паче, что даже
«Письма к сыну Графа Ч.» (там тот же карандаш прошелся по четвертому письму!)
не так задели, как простенький рассказ Романа Солнцева «Почему старик
плакал…». Даже пролез в сон. «Окончил физмат Казанского университета» - может
поэтому? Или траурная рамка – (1939-2007)? Простой сюжет – человеку
(бывшему «тридцатитысячнику», председателю колхоза) стыдно возвращаться в те
места, где он что-то такое обещал людям, а жизнь – вот она, конец
семидесятых! – скупа, мелка, от этого и обиды, ты, мол, виноват, что обещал! А вы, почему верили?! У Василина Орловой, кстати,
почти нет сюжета, один постперекресток, не-встречи (см. рецензию И.
РОднянской о С.С. Аверинцеве и его «…новизна метода мысли Аверинцева (борьба с
навязчивыми дихотомиями – «напрасными раздвоениями»; категории «перекресток»
и «встреча»)» и т.д. (Наталья Трауберг. «Невидимая кошка» -
кажется, что-то такое и у Васинины в блоге (<www.vassilina.cehi.ru>)… Не
помню, «какая-та кошка»). У Василины – молодая
московская (по преимуществу!)
писательница Марина Зуева, попавшая на работу в редакцию монастырского
веб-сайта (можно было даже дать <а-ля www.ссылку>!), меж тем снова и снова обходит – по
кругу! – старые редакции, старых друзей, старых одногруппников (почти <www.odnoklassniki.ru>!). Зачем? Так, вроде бы, её жизнь ведет, течет.
Но она, «в
отличие от «людей, не замечающих своего существования» (слова Л. Толстого),
герои «открытого сознания» не могут не прийти к жгучему умонастроению
экзистенционализма,< …> а уже отсюда кто-то совершает «прыжок веры», а
кто-то нет» (снова - из И. Роднянской). Вернее, там, в повести, и
особого броска-то нет… «…
так
вот, советуя тебе действовать здесь
как можно решительнее, боюсь, я потребовал бы от тебя того, к чему ты еще совершенно
не готов. Но в то же время, если ты и в дальнейшем будешь прятать и подавлять
в себе всё самое лучшее и благородное, то в конце концов ты просто придешь к
тому, что растеряешь всё это, лишишься этого раз и навсегда. Сначала ты
будешь фальшивить и притворяться в угоду кому-то или чему-то, что будет и
больше тебя, и грубее, и сильнее, но потом ты посмотришь на себя, посмотришь
на тех, кто всегда был для тебя символом всего самого гнусного и пошлого, - и
ты вдруг поймешь, что полностью с ними слился, что с тех пор ты от них не
отличаешься» (письмо четвертое «К сыну
графа Ч.» К. Костенко, ibid.).
Может быть. И, скорее всего. «И, уверяю
тебя, это будет самым большим наказанием, тяжесть которого будет всё сильнее
и явственнее открываться перед тобой с каждым новым днем твоей жизни» - почему
так я не мог сказать ей? Почему, почему – потому же потому, что когда-то их
отец перевез их из заштатного Ростова-на-светлом и тихом Дону в бурную Москву
90-х. И бросил. Вернее, попал в какое-то своё «зазеркалье», свою ветку развития жизни, в
которой уже не было ни их, ни бывшей жены, ни – потом уже! – той самой
победной Москвы, которая вдруг засребрилась
на холме жизни (см. хорошо у той же Василины: «Что ты стращаешь меня, господин
Ксанфопуле: «сильно вздувшись, лопнул [живот]»? Мне страшно, что он кинул
сребреники. Вот от этого ужас дышит в затылок и незащищенное тело». «Деньги что? Деньги - мусор!» - это уже из «Ликвидации». Нет, деньги – это совсем не
мусор. Это энергия. Жизни, в том
числе. И смерти – как обратная сторона одной медали. В какую сторону ея повернешь
– то с неё (медали, стороны) и потечет в твою развеликую (разнесчастную!)
жись (см. название спектакля у
С.Кургиняна – «изнь».О чём
ЭТО?). Итак, с одной стороны –
что-то такое в твою жизнь втекает. Но и с другой стороны тоже не спят и ждут
своего часа. И уж поверьте нам, часы эти пробьют, и очень сильно пробьют. Аж,
в ужах все застынет от звуков этих. А поверишь С. Лазареву, у
которого часы иногда ходят в обратную сторону… И захочешь повернуть
стрелки часов, да уже механизм обратного хода столь велик и столь
разнообразен самыми разными ходами и событиями, что вернуться на тот самый
перекресток, на котором и был принят ТОТ САМЫЙ ХОД, остановится не просто, а
совсем и очень не просто. Если вообще возможно. «А
он, кстати, из Латвии» («Здешние»). М-да, «кстати… из Латвии» –
рифма «ати»/атви». «Вдыхаю
морозную гарь Москвы, иду вдоль шоссе, по которому текут автомобили» (Там же). Да, и это моё шоссе, по которому я иду с первого родительского
собрания на «Алексеевской» к нам домой, еще вдоль трамвайного пути, снятого
от улицы Гиляровского по проспекту Мира, сталинского меридиана, прорубленный
в кольцевой схеме старого города. Вообще – метафизика Москвы, столь хорошо
описанная у В. Головачева (кстати, с моими подсознательно найденными рифмами
– треугольник Кремль/Неглинка/Москва-река – площадь трех вокзалов с
треугольником новых рек-железных дорог), немного теряется в современном
виртуальном городе, где ссылки идут совсем не топо-графической чередой, а
метатекстовой (не путать с интертекстуальными веяниями, «впрочем,
быстро устаревающими» (И. Сурат,
«Сальери и Моцарт», там же).
Но этот фильм становится
только твоим фильмом, если ты не можешь его переводить в плоскость
читаемого/видимого. То, что видят твои глаза, совсем не обязательно видят
глаза твоих детей, твоей бывшей жены… И что тогда? И вообще, какой сейчас
сюжет «идет по Москве», разве ты отсюда увидишь? Вокруг неё? И ты, находясь
черт те знает где, сможешь помочь своей дочери? Говорящей только – «слом»? Но в каком контексте – и
какой там сейчас сюжет??? И какая роль у моей дорогой Н.Ю.? Берем газету/журнал
(«Эксперт», №45): «Можно
сказать, что сейчас создается некая экономическая опритчина («опричь» -
кроме, дополнительно к регулярной власти. Не в киношно-литературном значении
этой этого слова, а строго в том, которое имел в виду Иван Грозный). Большая
часть приоритетных задач выведена из-под контроля правительства. Ряд людей,
подчиненных непосредственно Президенту, будут опричь всей системы регулярной
власти управлять значительной частью экономики. А президент, которой никогда
не был органом экономического управления, становится именно таким» (Я, Поппэ, «Власть не доверяет государству?»). Но это, скажите вы, уровень
большой политики! При чем здесь ваша дочь, десятиклассница и… пардон! –
перестановки в высших эшелонах власти? Где они, и где ваша дочь? Не дурите
себе голову этими сказочками!! Просто ребенку надо отдохнуть! - И всё?! - И всё! – к голосу
благоразумья присоединяется голос нашей бывшей жены. – Тем более, что, в
оличие от 2000-го года, когда вы изволили написать свою сценарную разработку
«Ирония судьбы. Продолжение» (см. наш сайт!), сейчас вы ничего не можете
написать. Уровень явно не ваш. Ну, сознайтесь же… Не ваш! Даже ваше знаменитая комната БВТерминала,
образ совершенства, как вы её изволили назвать, и та грешит одним, но очень
важным грешком! (sic!). - Каким же? - А в ней нету потока или
символа времени! А без этого вы не сможете развернуть её в более плотные
пространства. Идея есть, а времени, - пардон и увы!! - Нету. - Времени… Тогда – снова – в сон. Так.
Вот она арка той самой комнаты совершенства, которую мы попробовали вписать в
ВТБанк (см. наши тексты ранее). Вот в ней на стенах появляются какие-то
картины. - Есть! - Но это уже было! Еще до
самоубийства г–на ХХХ из банка!! Тогда – опять под арку, под
потолок… Часы… Где же здесь могут стоять часы?? Может быть на полу?? Вот пол, каменный, идем,
смотрим. Да, здесь можно нарисовать наш лабиринт! На полу проецируется
лабиринт, но он очень нестабилен, изображение перед мысленным взором плывет. Тогда что? Лабиринт еще не
стал мною, поэтому он Пробуем. Опять плывет, даже
еще сильнее. Никакого, понимаешь, образа
совершенства. Может просто – два круга,
один стоит, а другой вращается. Как эллипс? Но здесь замечаю, что зал
уже давно оказался поделен на две части каким-то очень плотным зеркалом. Причем все наши манипуляции
в той половине почему-то совсем не отражаются… Там – тишина и покой. Х-м, «образ совершенства». Почему-то приходит мысль,
что там должны быть Лестница. И Трон. А на Троне… Как в Арканах – Царь или
Император. Сидит. Но… через зеркало никого не вижу. Это – просто мои
собственные «опытные мысли», полученные из опытов на Т-Таро. Но где же здесь ВРЕМЯ? Где же здесь время, которое
и будет разворачивать идею в пространство? НО это – идея Т пространства, пространства
контр-инициации (см. «Вишневый сад. Sequel»).
Что же нам джелать? (акцент пани Ядвиги из «Ликвидации»). Что же нам джелать? Перенесем акт сей на
подальше, может что и получиться… Пушкин-Грилленкопф Ю.А. |
|
|
|
|
|
