PSYMOCT.COM

ПРОБЛЕМА БЕСХОЛМИ«Я»

Многие, кто занимается духовными практиками или даже процессом обучения (лучше сказать – образования! или трансляции культурных кодов), могли бы сказать нам, что так называемые n-мерные пространства, о которых мы столь много печемся, и которые даже назвали «Шангри Лой plus», есть, существуют, имеют самые разные мерности, так что «ребята, то, о чем Вы говорите, можно сказать более простым и понятным языком».

Но могли бы привести пример наши «бутылочные теории» о типах социализации, которые особенно хороши и проявляют свои особенности в периоды стресса или эпох перемен. Но это нам тоже не очень много что дает: понять через эти теории, а что же будет представлять из себя некое новое, «антропное», как мы его назвали, образование, или трудно или очень сложно.

Здесь нам помог случай – мы «обратились» к И.Н. Калинаускасу, который, оказывается, тоже ПОЧЕМУ-то начал заниматься проблемами пространства. И в ней он привел свою любимую схемку, тесно связанную с его Я-концепцией (см. рисунок).

Нас же с этой трехчленной схеме поразила легкая накладываемость её на наши «бутылочки». «Природные» или телесно-ландшафтные культуры – это в нашей классификации БПМ-I (Китай, Япония), чувственные – БПМ-II (Россия), языково-логические – БПМ-III (Европа). И тогда вся его манифестация , которая была посвящена как раз растождествлению «Я» с любым из указанных слоев, как раз могла быть интерпретирована – в культурологическом смысле, - или как коллективное бессознательное! – как создание некой новой человеческой культуры (антропной, БПМ-IV), в которой центр (или «Я») не был бы связан ни с телом, ни с душой, ни с сознанием социума.

А был бы динамически смещаемым в любой слой.

Далее Игорь Николаевич начал объяснять собравшимся «абитуриентам», как вообще формируются пространства (И ПОТОМ – ПРОСТРАНСТВА В ПРОСТРАНСТВЕ).

Но ведь и мы все время говорили о том, что антропная цивилизация не будет занимать какой-то свой, выделенный топос (где-нибудь в Атлантиде или интернете), а будет расположена в пространствах уже существующих топосов и культур. Просто она будет для них «невидима», вернее, похожа на какой-то их (свой, понимаемый) смысл, как-то традиционно для нее оформленный.

И тогда понятно в чем мы с ИгНик пересекаемся: и мы и он (очевидно!) начинаем создавать некие новые пространства, объединенных общей идеей: наработки духовного сообщества по растождествлению «Я» должны быть теперь применены для задач Великого Среднего при формирования новой культуры.

В традиционной культуре процесс растождествления существует и зашит в религиозные практики. С появлением монотеистической религии и транцендентным (находящимся вне времени и пространства) Богом Творцом мира растождествление с телом и душой (в меньшей степени – сознанием) достигло еще большей глубины, однако с течением времени формы ЭТОГО мира опять начали перевешивать Моисеевы заповеди. Тем более, с усилением контактов между культурами и формированием слоя письменной культуры, возросло и значение растождествления со слоем сознания. Появились более абстрактные заповеди, христианский идеал, направленный уже и на растождествление с языком, сознанием.

При всей важности книжного характера Евангелий, то же православие до сих пор сохранило мнение, что главное – не в книгах, даже если они будут утрачены, потеряны или фальсифицированы, есть что-то такое, другое – Предание, которое вновь поможет восстановить любой текст, если будет в том нужда. И поэтому акцент протестантизма на верховенство Книги над Преданием снова обострил проблему растождествления. с сознанием. И даже во многом поставил это растождествление на первое место – растождествление со своим сознанием, своим языком, как наиболее трудным (и именно сейчас!! при общем давлении уже развитых форм и стилей самого разного мышления. «Здесь необходима некая техника сброса… Надо не отбросить, а сменить язык.» А.Пятигорский. Значит, возникла потребность сформировать некое новое пространство, имеющее акцент именно на обновлении процессов растождествления («Блаженны нищие а).телом, б).душой в).духом»).

Но здесь возникает очень щекотливый вопрос: как создавать такие пространства в век кризиса религиозных механизмов и чуть ли не агрессивной рефлексии всего и вся («Мы не избавимся от Бога, пока верим в грамматику» (Ф. Ницше))?

Если вспомнить мысль Тартанга Тулку о том, что время разворачивает идею (божественную!) в пространство, тогда вот возникает вопрос. Даже два вопроса? О них поговорим далее…

Пора уж ехать мне на семинар, машина ждет. Собираюсь, спешу…

Приеду, допишу!

Пушкин-Грилленкопф Ю.А.

WWW.PSYMOCT.COM