Пьеса

которому я почему-то должен был предложить играть в этой пьесе (!?).

И только уже поздно вечером я услышал, что "сегодня ночью

2000 г.

(Пьеса для отдыхающих и детей лагерного возраста)

Действующие лица:

А н д р е й - проповедник, прибывший с о. Корфу или о. Крит

Т а н и т а - старшая жена еврейского старшины купца Авеля

А ш е р - младшая жена Авеля

Ч а с о в о й

Н а ч а л ь н и к

С т а р и к - глава мужского тайного ордена государства-города Танаис

К о н в о и р

С т р а ж н и к и

Х о р.

Действие происходит в древнегреческом городе Танаисе примерно в конце 1-го века нашей эры, начале второй.

Андрей стоит в черном одеянии, скрестив руки за спиной, смотрит в крошечное окно.

Ходит взволнованно.

АНДРЕЙ: Сколько еще надо успеть, сколько сделать! Даже в этом далеком городе на самом краю Ойкумены и то - люди поверили мне! Они поверили, пошли за мной и Словом моего Учителя! Ведь люди умирают каждый день. Значит, кого-то я уже не успею спасти. Или уже не успел (!).

Останавливается.

АНДРЕЙ: Гоню эту мысль, но она снова берет своё - кто меня выдал? предал? Почему они схватили меня, и когда будет суд? На суде я докажу, что я не делал ничего противозаконного и плохого. Граждане судьи, скажу я им, я - гражданин Римской империи, и подлежу только римскому суду!

Поднимает торжественно руку, но, что-то вспомнив, никнет его рука.

АНДРЕЙ: Это молодая вдова..! Точно. Я отказался лечь с ней в постель, и она - из мести! - придумала, наверное, что я украл у нее золотой браслет:

Взволнованно начинает ходить.

АНДРЕЙ: Женщины, женщины! Странное - донельзя! - существо!.. То готовы следовать за мной сюда на край света, то даже на порог не желают пустить, и готовы предать первому встречному городовому. Отчего?! Кто это??

Оборачивается на шум у двери.

ГОЛОС АШЕР (она медленно сходит по лестнице): Это я!

АНДРЕЙ: Кто - "я"?!

АШЕР: Это я, я! Ашер! Разве Вы не помните меня, Учитель?!

АНДРЕЙ: Извините, нет.

АШЕР: Я младшая жена купца Авеля, старшины еврейской общины в Танаисе, Вы были у нас третьего дня, и читали там свои мемуары или стихи!

АНДРЕЙ: А, купец Авель! Теперь припоминаю! И.. зачем ты здесь?

АШЕР: Только не гоните меня прочь, Учитель, сначала выслушайте! Вы обещаете?

АНДРЕЙ: Конечно! Говори.

АШЕР: Честно, честно, послушайтесь меня?

АНДРЕЙ (уже хмурясь): Послушаться тебя? А в чем, собственно говоря, дело? Ты смотри, за мной, наверное, скоро придут, чтобы передать мое дело судьям, и тебя здесь со мной найдут:

АШЕР: Да, да, вот за этим я и пришла! Только не гоните меня прочь, Учитель!

АНДРЕЙ: Да я не гоню! Говори, я тебя внимательно слушаю.

Садятся на сено, лежащее на полу.

АШЕР: Я пришла к Вам сюда - только Вы слушайте! Ладно?!

АНДРЕЙ: Хорошо, хорошо! Итак:

АШЕР (наклоняется к нему): Нет, лучше поклянитесь, что сделаете так, как я Вам велю (!) Я вот и свитки взяла с собой, не забыла!

АНДРЕЙ (отодвигается от нее): Да что такое?! Прекрати этот бред!! Наш Учитель запрещает нам не только клясться, но и говорит: "Да, да - Нет, нет"! Если ты слушала меня, - как ты говоришь (!) - то где же Его Слово?? Все мимо ушей(!!). Ты выбрала не лучшее время, чтобы со мной так шутить! И не называй меня Учителем!

АШЕР (испуганно): Простите меня, Учитель! (целует его подол). Простите меня, я больше не буду: так говорить(!).

АНДРЕЙ (поднимает глаза на нее): Убить?! За что??

АШЕР: Просто так. Чтобы городу спокойно жилось. Им больше ничего не нужно.

АНДРЕЙ (растерянно): Как это - просто так! Убить..! Человек не ограбил никого, не убил, не возжелал жены своего ближнего: Убить?! За что??

АШЕР: Я точно не знаю. Знаю, что мой муж был в городском Совете, и ему сказали, чтобы он тебя или отправил куда подальше, или убил: Иначе у всей еврейской общины будут большие неприятности в городе!

АНДРЕЙ: Так они хотели, чтобы я покинул город?

АШЕР: Да, но мой муж не хотел за это платить!

АНДРЕЙ: За судно или убийство. Поэтому вчера он отплыл в Херсонес, оставив нас со старшей женой беречь его вещи.

АНДРЕЙ: Он сбежал? (она кивает головой). Но тогда - кто же собирается меня убить?

АНДРЕЙ: Но я же не сделал ничего такого, чтобы меня:

АШЕР (торопливо, смотрит на дверь): Поэтому, я и пришла помочь Вам бежать!..

АНДРЕЙ: Бежать?! Мне?? Но как?

АШЕР: Очень просто! Я надела когда сюда шла свою самую большую паранджу, которую нашла в доме, чтобы они Вас не увидели:

АНДРЕЙ: Ну:

АШЕР: Вы наденете мою паранджу, а я - Вашу платье!

АНДРЕЙ: А как же стража!

АШЕР: Он Вас, т.е. меня, выпустит, я ему целый мешок золотых дала. Под этой паранджей фигуры человека не видно, а, чтобы походить на меня ростом, вы немного сгорбитесь!

АНДРЕЙ: Побег?! А если я попадусь, то тогда суд сочтет, что я нарушил ваши законы, и будет меня справедливо судить! Как тебя зовут?

АШЕР: Ашер.

АНДРЕЙ: Ты молодец, Ашер! Хорошо ты придумала с побегом, но я подумал и решил, что мне не стоит нарушать ваши законы. Меня могут схватить, спросить, почему я сбежал, если считал себя невиновным! А я - что я им смогу сказать в ответ?

Стук в дверь.

АШЕР: Быстрей!!

Она сбрасывает с себя паранджу, бросает ее на пол. Хватается за полы его хитона, и буквально начинает срывать его. Андрей в шоке, почти не сопротивляется.

АШЕР: Ну, всё! (поправляет его паранджу). Теперь идите! И смотрите, не говорите стражнику ничего!

Толкает его к двери. Он растерянно идет, путаясь в полах.

АШЕР (смеясь сквозь слезы): Ну, пожалуйста! И еще:(смотрит на него, ползущего по лестнице). Женщины так не ходят!

АНДРЕЙ: А как они ходят?

АШЕР: Как будто идешь через дикий лес. Вокруг тебя полным-полно зверей, тебе жутко страшно, но ты делаешь вид, что ты - всех красивей и сильней! Идите! Стойте!

АШЕР: Дайте. Я напоследок коснусь Вашей руки(!). (порывисто берет его руку, прижимает к своей щеке, целует её). А теперь - идите! Да будет с Вами наш Бог! (тихо) И чуточку удачи(!), для меня:

АНДРЕЙ: Ну, я пошел:

Он поднимается по лестнице. Выходит в дверь. Она стоит возле, готовая выскочить в любой момент ему на подмогу. Какие-то звуки. Тишина.

АШЕР: Прошел:

Еще немного послушав, она садиться на пол, и начинает тихо плакать-петь какую-то заунывную еврейскую песню. Видит на хитоне распустившуюся нить, начинает наматывать ее на палец, затем резко рвет ее. Не получается, тянется ртом, откусывает.

Разглаживает хитон. Затем, задумавшись, встает, несколько раз проходит туда-сюда.

АШЕР (вздрагивает плечами): Бр-р-р! Будто в покойницкой, холодом с пола так и несет: Гиблое место, будто кто-то душит тебя, еще немного и я закричу(!!). (зажимает себе рот). Нет, нет!! Он еще недалеко ушел! Схватятся его, погоней тут же и найдут! Он даже ходить по-женски как следует не умеет:

Снова начинает ходить.

АШЕР: Крикнуть?! А если этот человек захочет меня убить? Увидит, что его нет - и убъет! Ой, мамочка! Что же мне теперь делать? (подходит к окну, пытается что-то увидеть в нем). Ну время, времечко, ну, давай-давай, иди побыстрей! А то я уже не выдержу эту пытку! (плачет). Вот он уже, наверное, прошел городские ворота, вот уже направо или налево пошел? Наверное, в нижний город, к вдове! Ведь у него нет мужской одежды! (от нетерпенья буквально подпрыгивает на месте). Или пошел некрополем? Где ты, ну, давай, иди скорей! (смотрит испуганно в угол, на шум в сене). Мыши? Ой, только не надо мышей! (поднимается на ступеньку лестницы, видит, что это ее свитки). Ох, слава Богу! (спускается вниз, сжимается в комок). Мамочка, знаешь, как я боюсь?!

Укрывается с головой. Открывается дверь наверху, виден силуэт Начальника и Часового.

НАЧАЛЬНИК: Эй, там, внизу! Блаженный! Спит? С тобой, дерьмом еврейским говорю!

ЧАСОВОЙ: Я сейчас спущусь!

НАЧАЛЬНИК: Да не надо, пусть себе спит. Скоро он познакомится с непробудным покоем!

Закрывается дверь. Ашер поднимает голову, плачет, тихо поет.

АШЕР: Мой двор и ограда,

На нем винограда

Янтарна качается гроздь.

Ну что еще надо -

Калитка, ограда,

И старый, изогнутый гвоздь.

Напрасна ограда -

До самого сада

Ты мимо тропинкой пройдешь.

Но где же награда?

Кистей винограда

Одна ты срываешь и ждешь.

ЧАСОВОЙ (грозно): Стой, кто идет?! Чего тебе, старая? Ступай себе мимо!

ТАНИТА: Не кипятись, а слушай сюда! Ты девушку здесь в парандже не видел?

ТАНИТА: Давай, бей! А то и, гляди, убьешь! А за убийство горожанки сам знаешь, что сделают с тобой: Ты давай, не юли! Девушка здесь была передо мною? Так?! Просила впустить к заключенному? Так или нет?! (грозно). Давала тебе деньги? Или нет? И ты ее пропустил. Все точно?

ЧАСОВОЙ (испуганно): Ты что-то, старая, напутала: Тебе все это наверно приснилось(!)

ТАНИТА: Не приснилось. Только она тебя обманула. Ушел он.

ЧАСОВОЙ: Кто: ушел?

ТАНИТА: Да заключенный твой, кто же еще! Ты ж, наверное, не посмотрел на ее прелести, когда она вышла?

ЧАСОВОЙ: Она была под паранджой:

ТАНИТА: Правильно, обвели тебя вокруг пальца как мальчишку! Эх, ты, дурень! Не сносить теперь тебе головы!

ЧАСОВОЙ: Ах, ты ж боже ж мой! (бьет копьем о землю).

ТАНИТА: А ты беги за ним, пока не ушел! Может еще и догонишь!

Часовой бросается бежать, но затем останавливается, снова идет к двери.

ЧАСОВОЙ: Не могу бросить пост!

ТАНИТА: А что теперь тебе охранять? Там же юная девушка сидит, для жертвы она совсем не годится! Беги, давай, я подежурю!

ЧАСОВОЙ (заглядывает в дверь, ругается, снова закрывает дверь): Не могу. Бросить пост не могу! Даже, если там сидит девушка. Сейчас Начальник придет - он проблему решит.

ТАНИТА: Ты совсем охренел! Зачем тебе сдался начальник! Давай, беги за ним, пока он не успел далеко уйти! Ты где жертву другую возьмешь, сам сядешь, что ли?

ЧАСОВОЙ: Не могу. Не могу уйти.

ТАНИТИ: Ну, хочешь я денег тебе дам. Много денег! Целый мешок! Вот, смотри!

Достает из-под платья мешок золотых, передает Часовому. Тот машинально взвешивает его на руке.

ЧАСОВОЙ: Тяжелый, видно много положила золотых.

ТАНИТА: Тебе на всю безбедную жизнь хватит! Девушку отпусти, и давай - беги! За упущенного пленника не сносить тебе головы!

ЧАСООЙ: И куда мне уйти - я никого еще здесь не знаю!

ТАНИТА: Есть у меня один адресок. Пойдешь прямо вдоль городской стены, выйдешь к восточным воротам, а там - будет мазанный глиной дом. Спросишь Еврипида. Покажешь ему этот мешок, он все сделает для тебя, что ты попросишь. Ну, все, давай, иди!

ЧАСОВОЙ: Вы так считаете, что так нужно мне сделать?

ТАНИТА: Я дурного никогда не говорю! Будешь долго жить, много денег у тебя будет. А так - пропадешь! Я вижу возле тебя какой-то огонь! Тебе нужно срочно спешить. Иди!!

Ашер пытается выйти в дверь, но Часовой ее не пускает, бросает мешок. Танита бросается на него, рвет на себя дверь. Он отгоняет ее копьем, дверь закрывает на засов.

Изнутри стучит Ашер.

ТАНИТА: Ну, хочешь, я вместо нее туда пойду!

ЧАСОВОЙ: Нет уж, я буду ждать Начальника! Отойди. Прошу тебя, ради богов, отойди!

ТАНИТА: Тогда я закричу! Люди! Он выпустил человека, предназначенного в жертву Ваалу! Он совершил святотатство! Убейте его!

Часовой оглядывается по сторонам, но пока что никого нет.

ЧАСОВОЙ: Не кричи! Я говорю, не кричи.

ТАНИТА (спокойно): Возьми мешок, и открой дверь. Девушку выпустишь, дашь мне зайти!

ЧАСОВОЙ: А вдруг ты и изнутри заорешь?

ТАНИТА: Вот тебе мой амулет. (дает ему куклу). Если я закричу - можешь ее, - а, значит и меня! - убить. Иголку надо вот сюда воткнуть. Давай. Пропусти!

ЧАСОВОЙ (поднимает мешок): А кто потом останется внутри?

ТАНИТА: Я.

ЧАСОВОЙ: Ты?? Бабка, ты что, рехнулась?!

ТАНИТА: Ослица твоя бабка! Дело тебе говорю, выпустишь молодую - получишь и деньги, а, в случае чего, и за город уйдешь! Не выпустишь - я сейчас уже окончательно закричу (!!).

ЧАСОВОЙ: Э, бабка! Так мы не договаривались! Не торопи дрожжи! Брось нож, на три шага сейчас отойди, а то уже я закричу на всю улицу(!) Ну?!

ЧАСОВОЙ: Да, ладно тебе! (Кусает губы). Ладно, ты только быстро войдешь и выйдешь. А того человека пусть она, молодая найдет! Ты уж слишком мудрая, еще что-нибудь придумаешь. С тобой караваны хорошо грабить, или засаду строить, обязательно в нее жирный гость попадет! Ну, иди, давай! - быстро!

Часовой ходит по улице туда и сюда, что-то насвистывает. Из-за угла появляется Начальник караула.

НАЧАЛЬНИК: Ну, как там наш жертвенный барашек? Все еще спит?

ЧАСОВОЙ: Спит. (сипло). А можно у Вас спросить?

НАЧАЛЬНИК: По форме, по форме! Здесь тебе не бандитская ватага, а государственный пост номер один! (трогает его за ремень) А что нам по этому поводу устав говорит? Он говорит нам, что к старшему по званию надо обращаться, употребляя специальное выражение - "сэр" или "сир"! Понятно?

ЧАСОВОЙ: Так точно, сэр! Сир! Я хотел бы у Вас, сэр, спросить - почему именно его предназначили в жертву богу Луны?

НАЧАЛЬНИК (трогая его за плечо): Эт-т, деревня! Не богу, а богине, во-первых, и даже не богине, а богу-богине в одном лице!

ЧАСОВОЙ: Как это?: сир?

НАЧАЛЬНИК: Дикий народ эти киммерийцы! (поправляет каску, трогает за лицо). Когда-то придумали своих диких богов, и мы, чтобы не нарушать с ними мир, иногда проводим эдакий показательный процесс - сжигает на царском кургане какого-нибудь хрыча, - нет, вру! - специально отобранного хрыча, который обеспечивает хороший посев, большую луну, много рыбы. Словом, первобытное божество!

ЧАСОВОЙ: А вы что, сами в него не верите? Сир:

НАЧАЛЬНИК: Странный ты какой-то! (гладит его по ягодице, затем сильно хватает рукой). Ну иди ко мне, мой дорогой!

ЧАСОВОЙ: Сэр!! Сир!! Я не могу!!! Я - на службе!

ЧАСОВОЙ: А что?!

НАЧАЛЬНИК: Так сильно дрожишь!.. Так сильно меня хочешь?

ЧАСОВОЙ: А, в этом смысле?! Нет, я же сейчас - на посту: номер один(!).

НАЧАЛЬНИК: Хорошо, я тебя сейчас сменю, пойдем, позанимаемся любовью!

ЧАСОВОЙ: Нет, зачем спешить! Да и мне еще стоять всего несколько часов. Вот когда стемнеет - тогда уж: и давай!

НАЧАЛЬНИК: А ты - умен! У тебя уже кто-нибудь был до меня?

ЧАСОВОЙ: Да! В Понтикапее. Черный раб.

НАЧАЛЬНИК: Фу, ненавижу рабов! Особенно черных! От них каким-то запахом так и несет! Что ты в нем нашел такого?!

ЧАСОВОЙ: Я: это: любовь! Одним, словом! Зла, полюбишь и козла!

ЧАСОВОЙ: Ддда(!).

Начальник посылает ему воздушный поцелуй, уходит.

ЧАСОВОЙ: Эх, кажется, пронесло! Какая гадость эти его губы, как две жирные змеи! Так и хотят проглотить или в шею вонзиться! (брезгливо стирает с лицо его поцелуй). Эй, там, (в дверь), а ну, давайте быстро!

ТАНИТА: Ну, все, тебе нужно идти!

АШЕР: Только с тобой!

ТАНИТА: Нет, нет, давай быстро переодевайся! (снимает с себя платье) Ну, что стоишь, смотришь на меня - голую старуху не видела!

АШЕР: Какая ты старуха, тебе только сорок лет! И ты еще очень красивая:

ТАНИТА: Придумала!

ТАНИТА(качает головой, закрыв глаза): Нет, нет, тебе нужно идти! (отталкивает ее от себя с трудом). Давай твой хитон! Что это за гадость такая?

АШЕР: Это одежда патера Андрея! Помнишь, который был у нас третьего дня!

ТАНИТА: Помню, как не помнить! От него еще разило как из мышиной норы!

АШЕР(переодевается): Нет, ты к нему несправедлива! Он очень умный и: красивый! Он мой духовный отец!

ТАНИТА: Знаю я этих духовных отцов! За свой век стольких переловила, что, кажется, все они на одно лицо! Говорят о боге или богах, а сами твою юбку насквозь дырявят!

АШЕР: Нет, этот не такой! У него есть духовный Учитель, которого он слушается во всем! Он был распят на кресте, ну, знаешь, эти элементы - огонь, земля, вода, воздух, так вот, так вот, Андрей открыл пятый элемент, которого не знал его Учитель, но который на самом деле есть - это невидимая субстанция:

ТАНИТА: Давай, давай, быстрей! (поправляет на ней свое платье). И помни, не ты должна всем этим заниматься, а он. На то он и принят в дом как главный управляющий! Ты поняла меня!

АШЕР: Да! Может, вместе, все-таки пойдем?

АШЕР: Та, пойдем! А то мне без тебя страшно будет!

ТАНИТА: Ничего, иди! (целует ее). Теперь быстро иди!

АШЕР: А давай, я сейчас нападу на него!

ТАНИТА: На кого?

АШЕР: На стражника этого! Дай мне твой нож!

ТАНИТА: Иди, давай, быстро! С ножом она решила пошутить! И не лыбся, тебе твои красивые губы не для этого дадены, чтобы :

АШЕР: Иду, иду, иду!

ТАНИТА: Вот, и хорошо! Не вздумай ничего делать! У него мой амулет!

ТАНИТИ: Ну, все, ну, все! Давай, иди! А то опять начальник его вернется! (обе плачут). Глупенькая, тебе еще жить и жить, а мне, что - старой кошелке, из меня уже и не только песок, а уже и плотская труха сыпется, так что:

АШЕР: Мы еще проведем с тобой не одну ночь. И ты узнаешь, какая ты еще прекрасная и молодая женщина! Ты будешь любить меня и день, и ночь, и день, и ночь, и никто не сможет разлучить нас с тобою! Жди меня - и я вернусь! Только очень жди! Хорошо!

ТАНИТИ (машет головой): Хорошо!

АШЕР: Ну, все, мне нужно идти! Ты здесь побудь немного - и скоро выйдешь на свободу, в этом я тебе клянусь! Вот на этих святых бумагах клянусь!

ТАНИТИ: Ну вот еще, нашла какой-то папирус!

АШЕР: Это не папирус, Та! Это святые слова, сказанные святым человеком! И ты тоже сможешь познать его! Только дождись меня!

Быстро взбегает по лестнице вверх. Исчезает за дверью. Танита одна.

ТАНИТА: Святые слова, святые слова! Нет святых слов, детка!.. Все святые слова уже давным-давно вышли. (Брезгливо нюхает хитон, затем срывает его с себя). Вот есть рука - она есть. Твой поцелуй - тоже есть. (Гладит себя по руке). Это тюрьма есть, а, значит, есть и свобода от нее. Это все есть. А боги - они то молчат, то так грохнут, что не поймешь, что это - то ли Бог, то ли - очередной светопреставление. Оттого мы женщины и не очень любим богов, они отбирают у нас детей, дают нам страстных любовников и неспособных мужей. И все это Бог! (Раздвигает ноги). Мы женщины всегда больше страдаем от него, чем получаем награды. Мы Его боимся, молимся от страха ему, а сами, между тем, хитрим, как только есть возможность про него забыть - тут же бросаемся друг на друга! Ибо кто как не женщина сможет так глубоко понять вечное унижение твое! Кто, как не женщина, способна взять на себя муку такую, родить нового человека! Кто, как не женщина, способна:

В окошке появляется золотистый свет, скользит по полу, затем падает между ее ног.

ТАНИТА: Падал, падал горький свет

Из-под белых, белых век.

Из-под белых, белых век

Падал черный, черный снег.

Танита в забытьи ложиться на спину. Свет освещает ее. Хор становится в хоровод, закрывая ее собой от зрителей.

ХОР: Говорила милая -

Не люби не милого.

Согреши от милого,

Понесла от суженной,

Я от той кукушечки.

Я от той кукушечки,

Миленькой ракушечки!

Уходят. Танита лежит.

Сбоку стены открывается потайная дверь, в ней показывается

фигура старика с факелом в руке.

СТАРИК: Эй, как там тебя, еврей! Ты где здесь? (факел шипит, гаснет). Ничего не вижу! (идет ощупью, натыкается на Танити, падает на нее сверху). Фу, ты черт, какая-то старуха!

ТАНИТА: Кто здесь?!

СТАРИК (сползая с нее): Это я?

ТАНИТА: А что это ты на мне делал?

СТАРИК: Да не видел я тебя!

ТАНИТА: Ага! Мимо он шел! Признавайся, старый купидон, куда мои вещи стыбрил?!

СТАРИК: Да вот они здесь лежат! Не трогал я их!

ТАНИТА: А то смотри! (быстро натягивает хитон на себя не той стороною). Даже в тюрьме проходу не дают, совсем изгадился город!

СТАРИК: Да замолчи ты! Ты сама-то как оказалась здесь! Здесь должен быть предназначенный в жертву богине Луны еврейский кедеш!

ТАНИТА: Никого здесь нет! А ты как здесь, старый греховодник очутился?

СТАРИК: Ты давай, не ори!

ТАНИТА: А я и не ору!

СТАРИК: Вот и не ори! А то быстро стражу позову, они из тебя всю правду выбьют! Где этот: как его? А вот - Андрей?!

ТАНИТА: А я почем знаю!

ТАНИТА: А хоть бы и так, кто ты такой, чтобы на меня орать! Видала я таких, ты сначала письку свою покажи, а потом и орать будешь!

СТАРИК: Что?? Какую письку?

ТАНИТА: А ту самую! А то горлом все молодцы, а рыба знаешь с чего гниет?

СТАРИК (растерянно): С чего?

ТАНИТА: С члена! Так что, давай, мой дорогой, двигай откуда пришел! А, кстати, ты откуда, хрен старый, вылез! Из этой что ли двери? (идет к ней).

СТАРИК: Стой! Тебе туда нельзя!!

Старуха не слышит его, у нее начинаются родовые схватки, Старик в ужасе наблюдает за тем, как из нее показывается тело маленького человека.

ТАНИТА: А по-человечески? (берет его на руки, дает ему грудь). Он-то хоть жить будет?

СТАРИК (наклоняется над ними, смотрит): Науки такие вопросы не задаются!

ТАНИТА: А на хрена ж тогда твоя, философ, наука, если она не может даже дать самый простой ответ - будет жить человек или нет!

СТАРИК: Все в руках Единого Бога!

ТАНИТА: Опять Бог! Меня уже тошнит от вашего, сэр, бога! А, кстати, это же твой, деда, сынок!

СТАРИК: Как это - мой сын?! Я, знаете, женщин уже несколько лет:

ТАНИТА: А кто ползал по мне? Вот и случился, видимо, грех! Так что, папаша, не кипятитесь, а придется вам нас с вашим сыном пропустить через подземный проход!

СТАРИК: Женщина - и не думай! Легче мне себя убить, чем совершить такое святотатство! А чего у него изо рта сочится?

ТАНИТА: Молоко мое, олух царя небесного!

СТАРИК (в ужасе): а почему оно черного цвета???

ТАНИТА: Где - черного? (отнимает ребенка от себя, он бессильно весит у нее на груди).

СТАРИК: Ты - его убила!!

СТАРИК: Ты - убила его! Ты убила нашего сына!!!

ТАНИТА: Нет!!

СТАРИК: Да!!!

ТАНИТА: Не-е-ет!!

СТАРИК: Да, у тебя была черная кровь, а не молоко! Ты же старуха, значит, у тебя уже будет черная кровь, а не молоко!

ТАНИТА: Стой! Стой!!

Бросается за ним.

НАЧАЛЬНИК: Что это был за крик?

ЧАСОВОЙ: Женщина какая-то рожала:

НАЧАЛЬНИК: Вчера, оказывается, на озере был шторм. Два корабля затонула. И один из них, знаешь, чей?

ЧАСОВОЙ: Чей?

НАЧАЛЬНИК: Того самого еврейского купца, которого мы предупредили об этом вот баране! (показывает небрежно пальцем через плечо на окно).

ЧАСОВОЙ (судорожно глотает слюну): Ну, и что?

НАЧАЛЬНИК: А то, что, если будешь себя хорошо вести, то пойдешь со мной на разборку остатков в лимане, недалеко от дельты Танаиса: Пойдешь?

ЧАСОВОЙ: Так точно! Сэр!

НАЧАЛЬНИК: Вот и хорошо! А этого еврея сам бог велел осудить! Так ему, глупому и надо было! Сказано было - убить! Убей! Скажут, ради общего блага, войди на висельницу - пойдешь?

НАЧАЛЬНИК: Да, не бойсь! За мной - не пропадешь! Вот еще старого Попандопуло скину, тогда вообще заживем веселей! Хочешь, я тебя начальником Совета воздвигну! Или памятник тебе в порту сооружу? (смеется) Да не бойсь! Не бойсь! Шучу я! Добрый я человек, и сердце у меня доброе и большое, особенно для своих друзей! (наклоняется, целует его, тот замирает). Ну ладно, надо еще поставить посты возле царского кургана. Вот так, одним пиво пить и дурным голосом что-то у своей богини просить, а другим - стоять в оцеплении, чтобы у них выкидышей от радости не случилось. Ну, стой! (ласково проводит его по бедру, затем снова привлекает к себе, целует. Колется обо что-то у него на груди). Что это?? (страстно вытаскивает из-за доспехов старухин амулет). Какая гадость!! (брезгливо). И ты это носишь с собой?! Фу, какая мразь(!!!).

ЧАСОВОЙ (потерянно): Я: знаете: это не мой! Этой: моей знакомой(!!). Я его сейчас выброшу!!

НАЧАЛЬНИК: Знакомой?? Какая низость!! Я сам его сейчас брошу в печь!! А ты - стой на посту! И не распускай нюни! Понял??

ЧАСОВОЙ: Так точно, сэр!!

Из-за угла быстро появляется Ашер. Она бросается с ножом на него. Он успевает обернуться и подставить копьё.

АШЕР: Ты должен умереть!

ЧАСОВОЙ: Это с какой-такой стати?

ЧАСОВОЙ (хватает ее свободной рукой): Ту, ту, ту! Какая ты, однако, горячая, у меня аж член вспотел!

ЧАСОВОЙ: А-а-а! (орет, отпускает ее). Что ты сделала, сука?!

АШЕР (довольная): Ты должен умереть! Из-за тебя страдают невинные люди!

ЧАСОВОЙ: Какие люди?! Я просто стоял на посту! О, боги! Как больно!

АШЕР: Космополит! Наемник, мразь! Из-за тебя погиб Андрей! Лучший человек, который жил на свете! Из-за тебя страдает сейчас Танита, которой ты не стоишь даже локтя! Так умри же, умри! (бросается на него).

Часовой, морщась от боли, наклоняется над ней, смотрит.

ЧАСОВОЙ: Убита: Какая глупая смерть! Я даже не успел правильно защититься! А она сама: бог ты мой! Что же мне делать?!

Из тюрьмы доносится страшный крик, там что-то горит.

ХОР: Ты - погиб!!

ЧАСОВОЙ: Нет, я - не хочу! Я не буду слушать тебя, страшный голос!!

ХОР: Слушай!!

ЧАСОВОЙ: Уйди, сокройся с глаз моих, немое приведенье! Пусть будет проклят те дни, когда я упивался ленью, слушая тебя! А после вышел в путь!..

ХОР: А-а-а!!

ЧАСОВОЙ (возмущенно): Ты помогала мне в пути, ты отводила беды и хворобья!

ХОР: Но - час пришел!!

ЧАСОВОЙ (корчась от боли): Уйди! За что? За что ты мучаешь меня? За что мне это провиденье?

ХОР: Ты - погиб!!

ЧАСОВОЙ: Нет!!

ХОР: Да!!

ЧАСОВОЙ (бьет руками по двери, затем прячется за дверью): Не буду! Я - жить хочу!

Появляется Начальник.

НАЧАЛЬНИК: Эй, Часовой! Где ты? (молчание, из тюрьмы какие-то звуки). Куда-то ушел?! Вот это номер! Сбежал! Убоявшись моего награжденья?! Ну - ты теперь погиб! Маленький человечек!!

Уходит.

У стены лежит на топчане перевязанный Часовой.

СТАРИК (качая его): А знаешь, что она успела мне сказать?

ЧАСОВОЙ (не поворачиваясь): Что?

СТАРИК: Какой же ты философ, если не знаешь жизнь, а знаешь одни только книги! И она права! Ты, знаешь, она сто раз права. Она была великой женщиной! Она была, наверное, богиней!

ЧАСОВОЙ: Старик, ты - бредишь! Лучше давай поскорее отсюда уйдем, а то еще кого-нибудь принесет!

СТАРИК: А еще она, знаешь, что мне сказала?

ЧАСОВОЙ: Ну что?

ЧАСОВОЙ: А как же это ты ребенка заполучил?

СТАРИК: От неё!

ЧАСОВОЙ (оборачиваясь, кривясь от боли, с удивлением): От нее?!

СТАРИК: Да, от нее. Боги даровали нам на старости лет возможность иметь детей - и вот она им разродилась. А затем чуть было не убила собой!

ЧАСОВОЙ: Как это?

СТАРИК: А кровью начала кормить: не было у нее уже молока!

ЧАСОВОЙ: Чудно ты говоришь! Не слышал я о таком! В наших краях об таком не говорили!

СТАРИК: Я и сам только в одном месте читал о таком явлении. Наука, она, видишь тоже порой бывает слаба перед жизнью! И только когда уже все позади - тогда только поймешь, что с тобой что-то необычное случилось! И вот в этом она была гораздо выше меня!

ЧАСОВОЙ: Ты о ком это?

СТАРИК: О женщине этой! Я даже не знаю, как ее звать-то было!

ЧАСОВОЙ: Старуха - и все! Молодая эта звала ее, кажется, "Той":

СТАРИК: Странное имя, очевидно, она была из какого-то южного племени!

ЧАСОВОЙ: А муж у нее был еврей!

Незаметно появляется Начальник.

НАЧАЛЬНИК: Зато дано мне!

СТАРИК: Ты??

НАЧАЛЬНИК: Я! Попандопуло, ты мне уже остахренел! А, и этот ублюдок тоже здесь! (стражникам). Взять их обоих, и - в каземат!

СТАРИК: Ты - что?!

НАЧАЛЬНИК: Сегодня праздник Луны, кто-то должен гореть на костре! Теперь у нас будет не один столб, а сразу три!

Их уводят.

НАЧАЛЬНИК (последнему конвоиру): Эй, постой! Ты у нас новенький?

КОНВОИР: Да, сэр!!

НАЧАЛЬНИК: Хочешь большой и светлой любви?

КОНВОИР (стыдливо): А кто же ее не хочет, сэр!

НАЧАЛЬНИК: Сегодня приходи на сеновал, сполна получишь.

КОНВОИР (еще стыдливо): Так, только ж - и вы приходите: сэр!

НАЧАЛЬНИК: Что такое?!

НАЧАЛЬНИК: Вот это номер! Занавес!

Сверху на них падает занавес, за нее открывается вид на холм. На холме стоятся три столба-идола. Рабочие сцены торопятся во всю. Скоро будет полная Луна.

НАЧАЛЬНИК: Эй, ставь ровней, а то еще не так как положено будет!

К нему подбегает Конвоир

КОНВОИР: Рача сбежал!

НАЧАЛЬНИК: Как - сбежал?! Кто его выпустил??

КОНВОИР: Там в подвале, оказывается, был потайной ход! И он, и старик с ребенком - все ушли за город!

НАЧАЛЬНИК: Так!.. (растерянно ходит). Кого ж мы теперь будем на колья сажать?

КОНВОИР: А возьмем простолюдинов. Я вон уже шестерых на всякий случай на базаре словил. Так что теперь с запасом будет!

НАЧАЛЬНИК: Голова! Ну, ты даешь! Будешь главой городского совета!

КОНВОИР: Я тебе действительно угодил?

НАЧАЛЬНИК: Еще как! Такое смог придумать!

КОНВОИР (подходя к нему вплотную): Я еще и не такое могу! Хочешь, я тебе самую свою заветную тайну открою?

За их спинами проводят рабов.

КОНВОИР: Я хочу иметь ребенка от тебя?

НАЧАЛЬНИК: От меня??

НАЧАЛЬНИК: Да, я ж на работе! Ты - что?? Да отстать ты!

НАЧАЛЬНИК: Да, нет - ты не то подумал! Я просто не могу - это грязь, кал, слизь!

КОНВОИР: А ничего такого не будет!

НАЧАЛЬНИК: Как - не будет!

КОНВОИР: А я рожаю ртом:

НАЧАЛЬНИК: Ртом???

КОНВОИР (скромно): Угу.

НАЧАЛЬНИК: Ну, если ртом, тогда - ладно! Хотя, я и сам не пойму, зачем я на это согласился!

Конвоир влечет его за собой, под занавес.

КОНВОИР: Аза! Аза! Аза!

ХОР: Ом! Ом! Ом!

КОНВОИР: Аза! Аза! Аза!

ХОР: Ом! Ом! Ом!

Затмение Луны. Столбы-идолы рушатся на них.

ХОР: Так будет город погребен. Ом! Ом! Ом!

Мимо развалин города идет Старик с ребенком, и Часовой (Рача).

СТАРИК: Ну, вот мы и выбрались достаточно далеко.

РАЧА (сквозь боль): Сегодня очень лунная ночь, далеко видно, могут хватиться, надо еще быстрее идти!

СТАРИК: Им теперь не до нас - скоро полночь, а им еще надо найти троих человек для жертвенного костра. (ребенку). Спи, спи!

РАЧА: А мне хочется побыстрее отсюда уйти! Все кажется за нами - погоня!

СТАРИК: Ты свитки-то захватил?

СТАРИК (прислушивается): Во! Ты, паря, давай с богами потише! Я вон тоже начал было считать богов книжной выдумкой, а оно - возьми и случись с Тхой такое несчастье!: Вот и говори после - что нет богов! Нет, парень, с богами надо поаккуратнее и потише. Есть они - нет ли, наш с тобой ум ничего не решит. Давай лучше, сначала беречь ребенка, а потом уж, как сказано было в одном свитке: "Блаженны будут холые духом". Правда, что такое - эти самые "холые" я сам ведь не знаю, но, думаю, это после само собой придет! Как сказало моя великая Тха: "Если у человека есть, что показать другим, то ему не страшно будет жить в этой жизни". Ну, ладно, пойдем!

Уходят через зрительный зал в дверь.

Над развалинами города силуэты двух женщин, склоненных друг к другу.